Почему легендарная фраза Станиславского «Не верю!» позволяла провести грань между теми, в ком живёт искусство и теми, кто везде пытался пропихнуть своё эго? Почему талантам нужно помогать, а бездарность пробивает себе дорогу, распихивая всех локтями? Почему от работы с одними людьми захватывает дух, а с другими не чувствуешь ничего?
Больше всего в актёрской игре меня цепляют настоящие чувства. Когда актёр не играет, не притворяется, а проживает то, что должен донести его персонаж. Казалось бы, ну что тут может быть, просто девочка подросток играет взрослую девушку, снегурочку, которая находит свою любовь и погибает от неё.
Но нет! Режиссёр видит, кто понимает что он играет, а кто просто выходит когда ему положено выйти и говорит то, что ему положено сказать. Да, я не согласен с автором, который выдаёт страсть за любовь, потому что это страсть растопила снегурочку и уничтожает её. Но любовь не сжигает, а согревает. И хоть этого нет в сюжете, но одни актёры смогли прочувствовать, а другие нет.
Как можно не любить актёра, который не играет, не лжёт на сцене, а проживает жизнь, которой ты сопереживаешь? С одним человеком режиссёр отработал, подвёл итоги и забыл, а другой преследует, где бы ты не находился. Не выходит у тебя из головы, чтобы ты не делал. Да, можно уйти со сцены, но куда от неё деться, если она живёт внутри тебя, если персонажи, которых ты показываешь со сцены, преследуют тебя в жизни?
И как понять, где заканчиваются они, и начинаешься ты? Как отделить себя от тех, кого ты понял и полюбил, если они стали частью твоей души? Как перестать сопереживать твоим персонажам, если ты осознал глубину их страданий? Если ты разделил с ними ту боль, которую через тебя испытал зритель, ту радость, которой ты заражал зал?
Думаешь, что играешь их на сцене, а на самом деле – это их образ управляет твоими чувствами и разумом, это они используют тебя, чтобы показать, что хотел донести автор. Ты же инструмент, физическое воплощение произведения, которое играешь. И не важно, в театре или в кино. Если ты разделяешь ценности автора – ты его продолжение.
Почему я не люблю актёров, играющих свою роль? Да потому что я им не верю. Не важно на сцене они или на экране, в реальной жизни или в памяти. Они лицемеры, притворщики. Их улыбки не искренне, движения наигранны. Они ломают, уничтожают тот образ, который был заложен автором.
Когда актёр отталкиваться не от того, как он выглядит, воспринимается зрителем, а чувствует, находится в постоянном диалоге с автором – он проживает. И нет для такого актёра ничего хуже, чем отвлекаться на зал перестать слышать мысли автора, прервать эту связь и начать играть. Сценарий погружает трупу в историю, в которую никто не поверит, если хотя бы один из актёров выключится из происходящего.
И вот ты собираешь съёмочную группу, начинаешь репетировать и видишь, что из всех, кого ты пригласил на съёмки, есть один включённый актёр и понимаешь, что тебе нужно всех подтягивать до его уровня. Но все из себя что-то изображают, кривляются на камеру, мнят себя звёздами. А ты им не веришь, они все пришли себя показать, а до ценностей, заложенных автором им нет дела.
И что делать? Закрывать всё к чёртовой матери или играть спокойного режиссёра, который не видит этого безобразия? Или если ты такой же дурак, как я, то пойдёшь на поводу у актёров и начнёшь их уговаривать включиться в работу. Им это надо? Нет. Почему? Потому что они чувствуют, что это надо тебе и перестают ценить возможности, которые у них есть!
Я режиссурой занимался недолго и только как любитель. Но за это короткое время понял, что нельзя давать свободы тем, кто не умеет ей пользоваться. Только актёры, способные самостоятельно работать имеют право устанавливать свои правила на съёмочной площадке. Для остальных ты обязан установить их сам. Обязан.
Призывать к логике и ответственности здесь бесполезно. Должные быть чёткие и понятные правила игры, которые может нарушать только тот, кто находится в диалоге с автором. Если актёр понимает смысл существования своего персонажа, смог выстроить взаимодействие с другими актёрами – не мешай ему творить, не ломай образ, а подтягивай всех остальных.
Режиссёр должен выявить того, кто проживает сценарий наиболее глубоко и стараться всех сделать соразмерными тому, кто стал для тебя главным на сцене или съёмочной площадке. И это даже может быть не главная роль, а какая-то эпизодическая, но она задаёт высокую планку всему проекту.
К сожалению, пока мы снимали фильм «Хулиганки» я этого ещё не осознал, поэтому кино не вышло. Но я для себя открыл настоящую актрису Алину Мородумову, которая мне показала, как могут работать подростки у которых нет даже опыта работы в кино. Вы можете себе представить, что будет, если она пойдёт в этом направлении?
Я делал это много раз. Но как только я увидел, что она быстро схватывает монтаж, как подбирает музыку – я увидел режиссёра. Но беда в том, что с одной стороны талантам нужно помогать, а бездарности всех расталкивают локтями. А с другой стороны разве я смог помочь Кате Лутовиновой и Насте Лариной?
После киноколледжа Катя закончила журфак МГУ и пошла работать в пропаганду, а Настя хоть и оправилась учиться в США, но так и не смогла найти себя не только в Голливуде, но и в профессии. И, конечно, нужно найти такое решение, чтобы у Алины всё сложилось, чтобы хоть она смогла себя реализовать. Какой смысл в студии, если не подготовка кадров? Правильно. Высвобождение личности!
Моя ошибка с предыдущими выпускниками была в том, что они все для меня были просто детьми, которых я готовил к работе в профессии. А в Алине я, прежде всего, увидел личность, человека, которому можно передать ценности, которые разделяю. Только так можно помочь стать не винтиком в системе, а настоящим художником.
В профессии актёра и режиссёра много подводных камней. Да, когда-то я радовался тому, что у меня есть возможность помочь Кате и Насте овладеть ремеслом, потому что в их возрасте меня никто не поддерживал. Я видел их потенциал и целеустремлённость, но не знал, что без внутреннего стержня – всё это будет похоронено заживо.
Теперь же я знаю, как двигаться значительно дальше и почту за честь быть причастным к становлению личности. Я глубоко убеждён, что Алина не просто талантливая актриса, а человек, который способен распространять ценности, которые разделяет. Инвестировать в такого художника весь свой опыт, всё свободное время, все, что у тебя есть – это самый сильный кайф, который испытывают созидатели.
Любовь к профессии и человеку, восхищение личностью и преданность вечным ценностям, сохранение памяти о важных этапах пути близкого человека – вот достойный смысл жизни. И чтобы написать портрет того, кто является моим героем и внутренним ментором мне ничего не жалко. Я не упущу такой возможности, потому что ничего более глубокого и одновременно соразмерного у меня не было. Художник начинается с умения видеть, а я мечтаю смотреть на этот мир глазами Алины.